– Естественно, иначе он бы потерял ценность для этого партнера, – ответила Светлана.
– Верно, дорогая. А я знаю сейчас многое из того, что знал Родман. Даже ты этого не знаешь. Кое-что знает Смит но не все, а я – больше всех. И не от Родмана, а от тех, кто на него работал. Вся цепочка его бизнеса мне известна.
Тоже частично блеф. Мой главный актив как раз и есть сам Родман, к которому у меня допуск все же будет. Смит уже не вернется, и она не успела получить от него реальной информации. А насколько я знаю таких людей, как Смит, – выйдя в отставку, он сразу заляжет на дно и передавать позывных не будет. Так что с этим она тоже пролетела. И получается для нее хорошая приманка. Эта женщина умеет ловить рыбку в мутной воде, а здесь прослеживается возможность намутить очень сильно. И у нее может появиться цель, чтобы за нее бороться: больше власти, больше влияния, меньше уязвимости. А для других целей она даже своим красивым задом на стуле не шевельнет.
– Желательно лишь знать, кто его «теневой партнер», и такового либо нейтрализовать, либо устранить, – заявил я. – Лишь он представляет опасность твоему нынешнему положению, а вместе с ним – и моим интересам.
– Как ты себе это представляешь? – снова вскинула она брови.
– Есть много путей, – пожал я плечами. – Даже если просто доказать, что кто-то использовал бывшего руководителя Отдела в своих шкурных и преступных интересах, твой друг Гольдман вскинется на дыбы. Как я понимаю, здесь не принято шалить на чужой лужайке.
– А если это сам Гольдман?
– Тогда он проявит себя. Будет вынужден проявить, чтобы не потерять этого милого бизнеса, и тогда мы что-то придумаем насчет него. Например… сама понимаешь.
– Хорошо, – опять слегка хлопнула она ладонью по столу. – Наш с тобой союз крепнет и процветает. Давай поработаем друг на друга – может быть, и получится у нас еще что-нибудь. Но я подставляться не намерена. Все делаешь ты, а я тебя прикрываю. В чем ты заинтересован в финале?
– В деньгах, – надавил я на «наемническую суть» для вящей убедительности. – В сохранении инкогнито в пределах Отдела. В сохранении свободного доступа на остров. В том, чтобы оставаться «темной лошадкой» для работающих с тобой. И самое главное – в твоем постоянном прикрытии.
– Хорошо. Яковенко и Гомез будут всегда неуязвимыми, пока я возглавляю Отдел и пока они держатся в рамках приличий. Это тебе.
Она протянула мне бумажную папку. Я быстро ее пролистал. Три листочка выписок со счетов. Может оказаться полезным. Все счета номерные и кодированные, но все же это уже что-то: можно хотя бы поискать закономерности.
– Спасибо, – поблагодарил я. – Больше туда не суйся никогда. Похоже, мы случайно поцарапали священную корову. По твоему незнанию и благородным побуждениям тебе простилось, но в следующий раз может начаться противодействие.
– Я тоже так думаю, – согласилась она. – Делай все сам, я – твое прикрытие.
А мне этого как раз и надо. Мне совсем не нужна Светлана в моих делах в иной форме, чем прикрытие. Не надо, чтобы мне кто-то дышал в затылок, пока я пытаюсь выудить для себя что-то полезное. Тем более что нечто полезное я уже задумал.
– Я планирую одну операцию под «крышей» Отдела, – заявил я.
– Какую?
– Благородную, хорошую для паблисити, – ответил я вдохновенно. – В Нью-Рино. И еще она позволит нам больше понять о том, кто есть кто. Сейчас расскажу.
Через два часа, отужинав, мы со Светланой переместились в уже знакомый мне бар «Томмиз» с шумной музыкой. Там уже были Катя и Джулия. Светлана отозвала Катю в сторону и что-то ей выговорила. Катя с невозмутимым видом кивнула и вскоре под благовидным предлогом отозвала Джулию. Та вернулась с легкой улыбочкой, но своих посягательств на меня не оставила. Или Катя ей что-то другое говорила, или Джулия решила действовать на добровольных началах.
Сувениры из «Харви и Николс» девушки сочли милыми сюрпризами, очень благодарили. Пили, болтали о чем угодно, кроме дел, разошлись за полночь. Джулия тащила меня к себе или готова была ехать ко мне в гости, и отбился я с некоторым трудом. Она даже обиделась, кажется. А больше ничего интересного читателю в «Томмиз» не было.
Я упаковал багаж с утра – вечером не успел: вернулся поздно, слегка во хмелю и сразу завалился спать. С утра я взялся за сборы, быстро побросав одежду с вешалок в сумки. Деньги из-под крыльца переселились в рюкзак. Он будет у меня вне самолета на спине постоянно, поэтому нет риска, что я могу их потерять. Меня же досматривать не моги!
Все же надо поосторожней: Светлана в банке вчера засветила интерес к чему-то запретному, и то, что она сняла копии, могут обнаружить. Хотя бы по счетчику. Теперь надо начинать оглядываться. Поэтому я вооружился всерьез. «Гюрзу» водворил в кобуру на бедре, где она и раньше жила, запасные магазины с СП-10 снова заняли место на поясе, а вот новый «хеклер» поселился в кобуре на разгрузочном жилете, слева. И там же, в разгрузке, нашли пристанище запасные магазины к нему и глушитель. У меня есть жетон Отдела. Теперь мне необязательно пломбировать оружие в Порто-Франко, но и ходить с автоматом, привлекая излишнее внимание, не хочется.
Я затащил сумки в машину и поехал на аэродром. Контроль прошел без всяких проблем. Зеленая строчка «Иммунитет» высвечивала мое имя в списке пассажиров челнока, позволив обойти все досмотры и проверки. От Отдела на контроле дежурил молодой сотрудник, для которого завели отдельную стойку, – на него мой золотой жетон произвел достаточное впечатление для того, чтобы он не задавал лишних вопросов, но при этом продолжал называть меня «сэр».